Пасха, такой праздник, который может застать везде. Пускай вы в командировке в Швейцарии, на пляже в Италии. Где бы вы ни были, пасха есть.
Есть она и Сеуле, праздник, который раз в 365 дней, эффективнее любого нового года, собирает в православном храме, в столице Кореи верующих и эмигрантов. Первые корейцы и наши, остальные просто наши, разные: уставшие, задумчивые, седые, молодые и старые наши сходятся к храму, в радиусе километра слышна родная речь, на пригорке, который венчает церковь, хрустят пластиковые стаканчики. «Христос воскрес воистину».
С утра начинается служба, ведет ее батюшка-грек, он бородат и полиглот, вокруг него разговляются священники, прихожане – все разговляются в этот день. Посередине храма поп раздает яйца, благословляет корейцев по-корейски, иностранцев по-английски, наших по-русски. Яйца бьются, поет хор, чистый, высокий, глубокий звук мечется по храму, ударяется о стены, наполняет головы.
После становится веселее, на ступеньках перед храмом поют украинские народницы, открывается вино, но стоп, стоп говорят корейцы, выносят столы, заставляют их корейское едой, в этот момент даже пасха замирает, клубится дым, ветвится и сплетается очередь прихожан с пластиковыми тарелками в руках – люди едят. Вино еще долго не кончается, день в зените, времени еще много.
Люди встречают знакомых, знакомятся с новыми нашими, откуда не возьмись, появляются африканцы православные.
За одним столом пьют наш совсем церковный делегат, тот самый греческий глава, поп-кореец. Кроме грека оба молодые, а седая греческая борода главы, нет-нет да испачкается красным вином.
Для нашего человека, который остался в Корее надолго или навсегда – пасха в Сеуле – это глоток воздуха, скажем другого. Отойди подальше от церкви и никак не увидишь праздничных настроений, простое, скучное воскресение.
Интересно будет заскочить туда и туристу, простому путешественнику, веру создают люди, не боги. Пускай ты атеист, пускай ты в Сеуле, и наша родная пасха тебе безразлична – даже там, на вершине пригорка, на огороженной забором и столами площадке ты увидишь Корею.
Даже запахи будут местными, кормить будут не куличами, а кимчхи (куличи там бывают, но их не достать, не успеть). Только хруст скорлупы яичной, вприкуску с корейской едой напомнит пасхальное утро.
Начинается вечер, весеннее солнце густеет, людей становится меньше, наши медленно расползаются по домам. Редкие группы людей упорно пьют, произносят пасхальные тосты, добирают свой пасхальный «посошок» и тоже, увы, расходятся. В Сеульском «воскресении» есть нечто грустное, но ни разу еще я не пропустил этот день, а если снова там буду, как житель, как турист – вернусь к этой церкви, возьму яйцо, выпью вина со всем этим интернационалом, да поеду дальше.